Воин великой тьмы [= Книга Арьяты и Трогвара ] - Ник Перумов

Владычица слушала его с легкой улыбкой, что загадочно вспыхивала и гасла на тонких губах; однако же Атор выдержал недолго. Ноздри его раздувались, глаза метали молнии; взмахнув рукой, он шагнул к коленопреклоненному Трогвару.

— Хватит! Довольно непотребства! — зычно проревел он, подходя вплотную. — Как смел ты оскорбить слух Владычицы подобной просьбой?! Большей наглости, признаюсь, я еще не встречал. Как смел ты вообще явиться сюда, если тебе передали мой отказ?! Вон отсюда, щенок, и радуйся, что на потеху всего Дайре я не велел высечь тебя розгами за непослушание!

Гнев и обида вытеснили страх и усвоенные правила этикета.

— Это тебе удастся сделать со мной, только если я буду мертв! — сжав кулаки, бросил Трогвар прямо в лицо надменному царедворцу и, видя, как руки Атора судорожно стиснули эфес, добавил: — Давай-давай, я вижу, здесь некому укротить тебя за грязные взгляды, что ты бросаешь на мою Повелительницу!

По залу пронесся общий вздох, лицо Атора побелело, зрачки сузились…

Трогвар чувствовал, что все потеряно, что он летит в бездну, однако как приятно было бросать слова презрительной правды в лицо этому предателю и святотатцу!

Среди собравшихся тем временем поднялось смятение — никто и никогда не осмеливался даже возразить Великому Атору, не говоря уж о таких ужасных вещах, тем более после того, как он получил своего вожделенного Белого Единорога…

Атор ответил на яростные слова Трогвара глухим рычанием — так рычит волк, уже вцепившись в горло жертве. И наверное, не миновать было бы кровавого поединка прямо в тронном зале, но в последний момент рука Владычицы простерлась царственно-спокойным жестом, и Тревожный шум взволнованных голосов тотчас же стих. Однако Атор и не подумал останавливаться — на ходу поднимая меч к плечу, он сделал несколько шагов к неподвижному Трогвару.

Тот даже не коснулся рукоятей своих собственных клинков.

— Атор! — резко выкрикнула Владычица, однако, несмотря на всю решительность этого возгласа, Трогвар безошибочно ощутил в нем и скрытую мольбу.

Атор остановился явно нехотя, медленно обернувшись к трону; Трогвар пожалел, что в этот миг не видит лица своего противника. Крылатый Пес был уже в пределах досягаемости длинного меча Атора и на всякий случай напрягся, готовясь прыгнуть, если царедворец все-таки пренебрежет приказом.

— Атор, этот юноша дерзок, но смел. Почему бы нам не назначить ему испытание?.. Если бы он прошел его…

— Не прежде, чем я встречусь с ним на турнире, — холодно произнес Атор, дерзко глядя прямо в глаза Владычице.

Трогвар осторожно шагнул в сторону и теперь мог видеть, что его соперник смотрит на Владычицу прежним, так взъярившим Крылатого Пса властно-хозяйским взглядом.

— Вызвать оскорбителя на поединок — священное право каждого сэйрава, и никто, даже могучий Ямерт, не в силах помешать мне в этом, ибо таков закон, который превыше воли правителей!

Раздался шум и гам, в толпе придворных началась уже подлинная паника; Трогвар же медленно прошел почти к самому трону и истово, до земли, поклонился Владычице.

— Благодарю Тебя, о Повелительница моей жизни, — негромко произнес он, обращаясь к гневно закусившей губу Хозяйке Халлана. — Пусть испытанием мне и станет этот поединок. Я иду на него с радостью и легким сердцем, ибо кровью оскорбителя надеюсь смыть причиненную тебе обиду!

Атор дернулся, однако смирил себя и лишь продолжал прожигать Трогвара ненавидящим взглядом.

— Великий Атор прав… — раздался первый несмелый возглас из толпы собравшихся, и за ним тотчас последовали другие — что нельзя нарушать древний закон… что право на поединок священно… Великий Атор тоже может чувствовать себя оскорбленным… Нельзя давать ссорам затягиваться, поле всех рассудит!..

Придворные были правы — еще в незапамятные времена первые правители Халлана провозгласили это уложение: „Ссора да решится сразу честным боем, пусть не набухает она отравной влагой взаимной ненависти, и да не приведет она к подлым ударам в спину и прочей междуусобице!“

Трогвару почувствовалось, будто в обращенных на него глазах Владычицы мелькнуло нечто похожее на сочувствие, и несколько мгновений он был совершенно счастлив; однако, когда она заговорила, голос ее был по-прежнему спокоен и бесстрастен: Да, никто не может ни отменить, ни оспорить право Великого Атора вызвать оскорбителя на поединок. Не мне нарушать мудрый старый! Да будет так; оповестите всех в Дайре и в окрестностях, что завтра, как только рассветет, я объявляю открытым большой турнир!

— Что ты наделал, безумец! — Весь красный от волнения, Капитан Умбато коршуном налетел на Трогвара. Большой Прием закончился на этот раз неожиданно быстро; едва вынеся свой приговор, Владычица молча простилась с собравшимися и в сопровождении гвардейцев скрылась вместе с Атором за золочеными дверьми. Придворные потянулись к выходу; при этом все шарахались от Трогвара, точно от зачумленного. Очевидно, по всеобщему мнению, он был уже покойником.

Сам же Крылатый Пес растерянно стоял посреди зала, чувствуя странную опустошенность в душе. Мысли скакали, как зайцы в садке, и Трогвар никак не мог взять в толк, как же это так получилось, что назавтра ему предстоит Поединок с сильнейшим, непобедимым бойцом Западного Хьёрварда — и скорее всего ему, Трогвару, суждено быть убитым…

Сильная рука Капитана Умбато повлекла его к выходу; Трогвар не сопротивлялся.

Ворча и бранясь, всю дорогу ругая Трогвара на все корки, Умбато чуть ли не волоком дотащил Крылатого Пса до своего дома. А тем временем на улицах зычные герольды объявляли, что „завтра по милости Ее, Владычицы нашей, иметь будет место большой турнир, и сам Великий Атор сразится в нем против некоего Трогвара из Дем Биннори, какового Трогвара объявляет Великий Атор нанесшим ему смертельное оскорбление, смываемое одной лишь кровью!.. Поспеши, народ честной, завтра будет славный бой!“

— Горлодеры проклятые, — проворчал Умбато, запирая входную дверь на тяжелый железный засов. — Эй, садись, не стой столбом! Сейчас поедим, потом пойдем во двор, позвеним мечами…

— Зачем все это, почтенный Умбато? — попытался слабо воспротивиться Трогвар. — Неужто выверите, что я…

— Если б я не верил, что ты можешь натянуть нос этому Атору, не возился бы с тобой! — по-воински прямо отрубил Умбато. — Но ты можешь! Хоть у него и этот ваш знаменитый Единорог, он уже два года всерьез ни с кем не сражался, так что не теряй головы, мастер Трогвар! А я уж помогу, как сумею.

И Умбато действительно помог. Он из кожи вон лез, добиваясь, чтобы тело Трогвара показало бы на следующий день все, на что способно, и даже больше. Специальные примочки и компрессы должны были сделать суставы еще более подвижными; какие-то отвары, которыми Умбато в строгой последовательности потчевал Трогвара на ночь, должны были, во-первых, дать ему как следует выспаться, а не терзаться всякими глупыми и ненужными мыслями и, во-вторых, заставить его мышцы наутро двигаться быстрее… И, конечно же, Капитан заставил Трогвара отработать с ним несколько хитрых приемов, которых не знал и сам Главный Наставник Дем Биннори…